Краткая биохроника

1998-2004

      19 февраля младшая дочь Дина, разошедшаяся с первым мужем и вышедшая замуж за художника Айдара Хисамова, рожает сына Надира. Это – четвертый внук писателя.
      Внуки и внучка любят своего деда. Дома его зовут Бабаем, иногда в шутку Бармалеем, иногда – Карабасом-Барабасом. Карабасу-Барабасу в 1998 году исполняется 60 лет. Идеи о собирании всего написанного в многотомный свод сочинений принимают все более четкие очертания.
      Писатель работает сразу над несколькими томами. Пишет свои очерки-расследования об А.Солженицыне (второй вариант), Ю.Андропове, изучает литературу о масонах. Его интересует и древняя, и современная история – все это составляет содержание будущих рукописей «Записки бодрствующего» и «Дневник писателя времен смуты». Вперемежку продолжается работа и над книгой мемуарного характера – «Меч вестника – слово».
      В сентябре 1998 года Валеевы переезжают в дом № 4, кв.20 на улице Груздева в небольшую двухкомнатную квартирку. В Казани идет ликвидация ветхого жилья, дом на Гражданской попадает в число ветхих. Переезд случается вовремя, в августе во время дождя на рукописи, лежащие на письменном столе, с потолка начинает сыпаться вода. Новое жилье оказывается на 3-м этаже, без балкона.
      К концу года в Таткнигоиздате выходит книга «Я» (романы «Я», «Астральная любовь»).
      До 1990 года Д.Валеев печатался почти во всех московских издательствах, в Москве шли его пьесы, были дела в редакциях журналов, но теперь он заперт в пределах Татарстана. В начале девяностых для поездок не было денег, после не стало и здоровья. Поездка на Западную Украину в 1996 году была последней вылазкой писателя за пределы Казани. Теперь наступает чисто казанский период его жизни.
      Для отношений Д.Валеева с окружающим миром в этот период нет новизны.
      Ранее при прежних редакторах он не раз печатался в журнале «Казан утлары». Вот и теперь в канун своего 60-летия он отдает рассказ «Вечный поцелуй» главному редактору журнала стихотворцу Р.Файзуллину.
      Через несколько месяцев ему вручают в журнале редакторское заключение М.Шабаева: «Рассказ Д.Валеева “Вечный поцелуй” не соответствует требованиям журнала “Казан утлары” ни по духу, ни по содержанию. Он чужд и непонятен татарскому читателю, более того, оскорбляет его национальные чувства. По причине вышесказанного, воздерживаюсь от рекомендации к публикации рассказа в журнале. М.Шабаев. 6.04.1998».
      В 60-х и 70-х годах ХХ столетия М.Шабаев, будучи главным редактором Татарского книжного издательства и по слухам негласным сотрудником спецслужб (привожу слова Д.Валеева) не раз препятствовал выходу книг писателя. Прошло тридцать лет – картина прежняя, действующие лица те же самые. Исполняют те же роли.
      Сюжет рассказа «Вечный поцелуй» – любовь молодого русского ученого и татарской девочки. Нельзя.
      В Набережных Челнах в это время выходит шестнадцатистраничная литературная газета «Звезда полей», вскоре обанкротившаяся. Д.Валеев посылает туда рассказ «Сюрреализм». Из ответного письма редактора газеты Н.Алешкова: «Прежде всего, поздравляю Вас с наступающим юбилеем! Желаю здоровья и полнокровного творческого будущего. А вот по поводу «Сюрреализма» вынужден огорчить. Рассказ какой-то сплошь безысходный, если не сказать, черный. Да и вся суть его сводится, как мне показалось, вот к чему: весь мир виноват в том, что мне (герою рассказа) плохо. Может, оно и так. Но мне ближе другая философия – и я виноват в несовершенствах мира. Извините за резкое суждение. Но я просто хочу обосновать свой отказ в публикации рассказа».
      Цензуры давно нет. Главлит отменен, но цензоры остались. И по-прежнему начеку.
      – Мне шестьдесят, но у меня до сих пор так и нет права на свободу публикаций. Всю жизнь меня учат, – говорит в тот день писатель.
      Но больше всего его поражает попытка воспрепятствовать публикации в канун его 60-летия трех рассказов «Экстрасенс», «Ворота», «Месть», предпринятая двоюродным братом, стихотворцем и прозаиком Р.Кутуем, работающим в ту пору в литературном отделе журнала «Казань». Впрочем, Д.Валеева ничто уже не может удивить:
      – Один Бог всем им – судья.
      Юбилейный вечер, посвященный 60-летию, как и когда-то вечер в честь 50-летия, проходит в конце года в Доме актера. На него Д.Валеев приезжает из больницы, куда его в очередной раз доставляет за три дня до этого «скорая помощь».
      1999 год проходит под знаком работы над художественной прозой. Д.Валеев пишет рассказы «Полуостров Диксон», «Ангел и раненый бес», «Последние сны». Часто публикуется.
      Рассказ «Слава – солнце мертвых» печатает журнал «День и ночь» (№№ 1-2, 1998), рассказы «Ворота», «Экстрасенс», отвергнутые Р.Кутуем, главный редактор журнала «Казань» Ю.Балашов охотно печатает в № 3 за 1998 год. Рассказ «Ворота» печатает и газета «Республика Татарстан» (27 июля 1998 года), а на татарском языке – газета «Мэдэни жомга» (26 июня 1998-го). Рассказы разных лет «Чистая проза», «Месть», «Встреча» с послесловием автора «Неизданная проза» – журнал «Идель» (№ 2, 1998). Печатает рассказы «Ворота», «Экстрасенс» и журнал «День и ночь», выходящий в Сибири (№№ 5-6, 1999). Журнал «Аргамак», прописанный в Набережных Челнах, публикует раннюю прозу писателя – рассказы «Убийство» (№ 8, 1998), «Одиночество» (№ 7, 1999). Рассказ «Вечный поцелуй», не прошедший цензуру в журнале «Казан утлары», Д.Валеев печатает в журнале «Идель» (№ 2, 2000). В журнале «Казань» публикует рассказы «Городская любовь», «Ангел и раненый бес», «Полуостров Диксон» (№№ 4-5, 2001). Там же – очерк «Золотой корень творчества» о роде Валеевых-Кутуевых, из которого вышел писатель (№ 8, 2003) и тот же очерк берет для публикации московская газета «Татарский мир» («Ветвями прирастает дерево» – № 10, 2003) – оба названия не принадлежат автору. Рассказ «Полуостров Диксон» печатает и журнал «День и ночь» (№ 7-8, 2004).
      Рассказ-повесть «Последние сны» Д.Валеев начинает писать у себя дома, а завершает в кардиологическом отделении РКБ № 2 на улице Чехова (журнал «Казань», № 7, 2000, журнал «День и ночь», №№ 7-8, 2001).
      Приходит окончательное понимание того, что необходимо точно выстроить все написанное в Своде сочинений. Два тома – философско-религиозный роман-эссе «Уверенность в Невидимом», два тома художественной прозы – «Портрет Дон Жуана» и «Чужой», том драматургии – «Пророк и черт», том публицистики, состоящий из двух книг – книги очерков современной и древней политической истории «Дневник писателя времен смуты» и книги очерков текущих дней «Записки бодрствующего»; наконец, том, собравший преимущественно очерки мемуарного плана – «Меч вестника – слово».
      Примерно с 2000 года по 2004 Д.Валеев занимается составлением, собиранием воедино своего художественно-философского и религиозного Храма. Работа большая – в каждом томе что-то надо дописать, что-то надо прояснить и дополнить, что-то необходимо коренным образом переписать. И самый главный вопрос – как издать этот Свод томов? Последнее представляется делом совершенно нереальным. Д.Валеев предполагает, в случае неудачи с изданием, сдать впоследствии подготовленные тома в архив, оставив их до лучших времен потомкам.
      Молится своему Сверхбогу, прося о помощи и поддержке. Бывший первый секретарь Татарского обкома КПСС, секретарь ЦК КПСС Г.Усманов, в ту пору пенсионер, с которым Д.Валеев встречается, собирая материал для одного из очерков «Записок бодрствующего», идет походатайствовать о своде сочинений писателя к Председателю Кабинета министров Татарстана Р.Минниханову. Об этом же одновременно хлопочет вице-премьер И.Хайруллин. Кабинетом министров республики принимается решение об издании семитомного Свода сочинений писателя – каждый год по тому. Впоследствии вместо И.Хайруллина издание курирует вице-премьер и министр культуры РТ З.Валеева.
      Бог следит за делами на Земле. С июня 2003 года Диас Валеев начинает получать прибавку к пенсии – «за особые заслуги перед Татарстаном». Прибавка небольшая – всего 525 рублей. Но с течением времени по мере роста инфляции растет и она: в январе 2004 года – 990 рублей, с марта 2005 года – 1350, с апреля 2006-го – 1552 рубля, с мая 2008 года – 2340, а с августа того же года – 2691 рубль… Упомяну и о размере самой пенсии – вначале около 3 тысяч, в 2008 году – примерно 5 тысяч… Для сравнения – месячный доход депутатов Госдумы России и депутатов Госсовета Татарстана зашкаливает в эти годы за 160 тысяч рублей (данные взяты из газет). Чтобы пойти в магазин или на рынок, нужно иметь в кошельке не меньше 600-700 рублей, не роскошествуя, довольствуясь весьма скромным набором продуктов…
      Впрочем, деньги как понятие, как явление жизни для Диаса Валеева всегда где-то на заднем плане.
      3 августа 2002 года выходит два тома философско-религиозных трактатов «Уверенность в Невидимом» в авторской редакции.
      10 октября 2003-го – том рассказов и повестей «Портрет Дон Жуана». Художник всего цикла изданий – Т.Пашагина.
      Новых вещей писатель не пишет.
      – Я ослабел. Хватка не та. Могу написать повесть или рассказ, но они будут ниже уровня, на котором я находился прежде. На это я не имею права, – говорит Д.Валеев.
      Сюжеты двух романов, детально проработанные, так и остаются не тронутыми пером. Да на них в эти годы и нет времени – все силы писателя уходят на окончательное редактирование и подготовку к изданию намеченных томов.
      3 января 2000 года по приглашению американских друзей улетает в США старшая дочь Майя Валеева, зоолог, писательница, художник. Ее приглашают на три-четыре месяца сделать ряд панно в природных и экологических центрах Америки. Майя – путешественница. Она изъездила и исходила пешком Чукотку, Сахалин, Приморье и Приамурье, работая там в составе биологических экспедиций. Работала в заповедниках Туркмении, Латвии, Татарстана, серединной полосы России. Жила в Болгарии, путешествовала по Испании, Абхазии, горам и степям Крыма. В Штатах она – второй раз. Но на этот раз там настигает ее роман с Виктором Бахтиным, художником-анималистом, поселившимся в Штатах ранее. Через шесть месяцев в маленький городок Барабу в штате Висконсии прилетает сын Ренат Кирпичев, поступает в американскую школу.
      Дочь разводится с первым мужем и 30 апреля 2004 года регистрирует брак с В.Бахтиным. Продолжает путешествовать – столица Тайваня Тайбей, где она участвует в международной выставке художников-анималистов, Аляска, Канада, сама Америка, Коста-Рики.
      Д.Валеев выполняет в России роль ее литературного секретаря; дочь печатается в журналах «День и ночь», «Сибирские огни», «Дружба народов», «Наука и жизнь», «Идель», «Казань», в экологических журналах Белоруссии и Казахстана.
      26 октября 2003 года в музее М.Горького, во время приезда Майи в Казань – презентация книг семьи Валеевых: сборника повестей и рассказов Майи Валеевой «Люди и бультерьеры», монографии Дины Каримовны Валеевой «Искусство волжских булгар периода Золотой Орды (XIII-XV вв.)» и романа-эссе Диаса Валеева «Уверенность в Невидимом».
      Младшая дочь Дина Валеева–Хисамова, заведующая художественной галереей в Казанском Кремле, выпускает ряд монографий о художниках, но они выходят в свет чуть позже.
      5 января 2005 года умирает овчарка Бести. Д.Валеев хоронит ее на пойме Казанки в могиле, выкопанной кладбищенскими землекопами. Собаки всю жизнь, начиная с конца 60-х годов, когда их стала приводить в дом дочь Майя, жили в семье Валеевых. Теперь Валеевы решают больше не держать собак. Нет сил для обязательных прогулок два раза в день.
      Эти годы – и годы все более усиливающегося нездоровья. К врачам Д.Валеев ходить не любит, но раз или два в год его увозит в больницу «скорая помощь», обыкновенно в кардиологическое отделение. В его истории болезни зафиксированы: ишемическая болезнь сердца, гипертония 3-й степени, диабет средней тяжести, простатит, атеросклероз…
      Внешний мир отходит от Д.Валеева куда-то на второй, на третий планы. Он почти перестает ходить в Союз писателей, не присутствует даже на съездах. Редко его можно увидеть на выставках художников, которые раньше он посещал охотно и часто, в концертных залах или на спектаклях в театре. Круг людей, с которыми он общается, становится тоже все уже. Люди опадают как осенние листья с дерева.
      28 февраля 2001 года он присутствует на чествовании старейшего русского писателя-фронтовика Г.Паушкина в Союзе писателей Татарии. На сцену выходит пьяный стихотворец М.Аглямов и вдруг начинает поносить Д.Валеева. По окончании творческого вечера М.Аглямов куда-то исчезает . Придя домой, поздним вечером Д.Валеев звонит М.Аглямову – его речь это беспощадный мат. На следующий день – итоги литературного года. Увидев Д.Валеева в коридоре Союза писателей, М.Аглямов бросается навстречу ему, протягивая обе руки.
      – Я брезгую подавать руку подонкам, – говорит Д.Валеев.
      М.Аглямов испуганно шмыгает в первую попавшуюся дверь.
      Этот случай производит тяжелое впечатление на Д.Валеева. Три-четыре года наблюдалось затишье, и Д.Валеев полагает, что все осталось в прошлом – угрозы убийства, попытки заточить в сумасшедший дом, запреты спектаклей, уничтожение рукописей, злобные выпады в печати или на митингах. Приходит старость, и черный туман позади. Однако, оказывается, нет. Человеческая ненависть не исчезла, она – рядом. С М.Аглямовым до этой поры Д.Валеев не перекинулся ни единым словом. Откуда же ненависть?
      Вскоре новая еще один укол. В 2001 году в Татарском книжном издательстве выходит антология татарской прозы (составитель М.Хузин). Д.Валеев не находит в сборнике своего имени. И для составителя, и для шести членов редколлегии он в татарской литературе посторонний. Все они словно чуют в нем чужого.
      Позже выходят в свет сборники современной татарской прозы, и ни в одном нет его имени. Д.Валеев встречает их появление с горькой усмешкой. Давний недруг писателя Т.Миннуллин не устает выступать против – например, в газете «Татарстан яшьлере» 16 марта 2002 года, в газете «Восточный экспресс» 5 апреля того же года. Тема старая: татарский – не татарский; конечно, не татарский, потому что пишет по-русски… У «патриотов из русопятых» аналогичная позиция, только все наоборот: Валеев – литератор не русский, поскольку фамилия у него татарская, а потому не опустить ли на его пути шлагбаум? Для избранного Иеговой народа Валеев, естественно, тоже из чужаков. И у всех них в руках – редакции газет, журналов, издательства, студии радио и телевидения. Везде возможности опустить шлагбаум. Боже, как все это надоедает писателю!
      В эти годы Д.Валеева снова начинает томить вопрос о собственном происхождении. Легенды, слухи о младенце-беженце, предположения, недоумение по поводу каких-то подробностей прошлого превращаются в сознании в устойчивые фантомы.
      К 2004 году в его душе постепенно происходит какой-то сдвиг, во внутренней эволюции намечается поворот. Пришла старость, а вместе с нею приходит постепенно чувство тотального безразличия к проявлениям негативизма со стороны окружения.
      – В течении пятидесяти лет, едва я начал писать и стал пробовать опубликовать написанное, эти люди постоянно доказывали мне, что я чужак на этой земле. Когда я уйду из этого мира, они в течении пятидесяти лет будут доказывать себе, что я – их художник. Такова жизнь, – летом 2004 года замечает писатель. – Если до 1976 года я ощущал себе своим среди своих, если с 1976-го по 2004 год я чувствовал себя чужим среди своих, то теперь я – чужой среди чужих.
      К писателю приходит ощущение абсолютной свободы. Над ним нет законов, ограничений, накладываемых временем, обществом, национальной принадлежностью.
      В 2004 году Д.Валеев заканчивает работу над окончательным составлением и неопубликованных томов своего многотомья. Ничего не надо больше писать – абсолютная свобода включает в себя и свободу от творчества. Оказывается, это чувство сродни блаженству – пятьдесят лет он не знал ни суббот, ни воскресений, ни отпусков. Работа над созданием текстов, опасных для жизни, запретных для уха и глаза, невозможных для духа, закончена.
      Несмотря на постепенное отторжение от внешнего мира, активность Д.Валеева в эти годы в печати достаточно высока – рассказы, очерки, статьи, интервью, взятые у него, публикуются в газетах и журналах довольно часто. Выходят и статьи, посвященные его творчеству (см. библиографию).
      В сентябре 2004 года, находясь в деревне Новое Чурилино, близ Арска, в реабилитационном центре доктора А.Зиганшина Д.Валеев пишет завещание – «Последнее слово». Его он намерен поместить в последний том своего Свода сочинений.
      В завещании писатель просит на четвертый день его ухода в инобытие сжечь его бывшее тело в открытом костре на берегу реки Казанки. Дабы его воля была исполнена, он оставляет тексты «Последнего слова» в запечатанных конвертах в редакции газеты «Казанские ведомости», в Союзе писателей, у вице-премьера, министра культуры республики.
      – Памятник мне – живое пламя костра, блеснувшее на берегу реки, – говорит писатель.