16 мая 1986 года

      Все четче и яснее вырисовывается в воображении фантастический сюжет о Боге и Сатане. Это как видение наяву, как сон, обретающий постепенно статус реального события.
      Похоже, эти два начала стремятся к власти над миром, к абсолютному господству. Их поединок ведется в любом фрагменте Вселенной, но для нас, людей, важен прежде всего результат борьбы на Земле и в околоземном пространстве. В своей неослабевающей и непрерывной схватке за эти цели на Земле Бог и Сатана, видимо, используют все — людей, общественные и религиозные движения, отдельные народы, их желание выжить, естественную тягу к первенству, но одновременно и к совершенству, устремления классов, эгоизм или альтруизм государств.
      Некоторые народы и государства — их можно и назвать — на сегодняшний день уже полностью отпали от влияния Бога (хотя внешне лицемерят и фарисействуют на его теле и духе) и стали всецело подручными одного лишь Сатаны. Другие, сами не зная того, служат целям Бога. Большинство народов — болото, балласт.
      С ними-то и идет работа. Сатана и его земные приспешники постоянно используют для их переработки один и тот же прием,— в большинстве случаев они действуют в маске своих антиподов. Сатанизм является в мир чаще всего в личинах Бога. Но, возможно, одновременно осуществляется и обратный маневр. Не действует ли порой и Бог в маске Сатаны и сатанистов? Мы еще не сознаем, не понимаем до конца глубочайший невероятный смысл, заложенный в древней формуле: «Дьявол — в Боге, Бог — в Дьяволе». Но именно с этих позиций, скорее всего, следует смотреть на такие исторические фигуры, как Иван Грозный, Петр I, Робеспьер, Наполеон, Троцкий, Ленин, Горбачев. Кто из них, будучи сатанистом, пребывал в Боге и, будучи богоносцем, находился в Дьяволе? Кто был в маске и кто был без нее?
      Французский якобинизм, изначально чистый, в конечном счете был умерщвлен сатанизмом. И то же самое мы наблюдаем в российском коммунистическом движении, устремленном первоначально к истине, красоте и Богу. Оно в значительной степени изнасиловано сатанизмом и сатанистами. И также в немалой степени ныне неимоверно испакощена сатанистами и идея демократии. Аналогичные явления наблюдаются в истории христианства, ислама. Разбойник Савл подчас мгновенно превращается в апостола Павла, однако и Павел нередко, как это мы порой видим в католичестве с его инквизицией и вмешательством в реальную политику в наши дни, оборачивается снова Савлом. А сколько откровенно сатанинских сект основывается на теле иеговизма, необуддизма? Все неразличимо перепутано в реальной жизни. И, вероятно, невозможно отыскать концы белой и черной нитей.
      Физики уподобляют рассматриваемые мироявления двум полюсам магнита. Математики обозначают их как плюс и минус. Специалисты по системному анализу — как порядок и хаос или как иерархию и неиерархию. Моралисты — как добро и зло. Но можно рассматривать эти, по-видимому, объективно составляющие мироздание природосостояния, обладающие абсолютной информативностью, полным знанием явлений природы, а отсюда и полным владением механизмами этих явлений, властью над ними, в терминах религии — как Бога и Сатану.
      Вероятно, в своей совокупности Бог и Сатана, и мир, подобно хрупкому сверкающему яйцу находящийся в их объятиях, являют собой некую единую, пребывающую в состоянии колеблющегося равновесия систему.
      В одной из бесчисленных лакун этой системы и осуществляется судьба человечества. Нам, рядовым членам этого коллективного обитателя Вселенной, важно понять, куда мы движемся. И важно выбрать себе поводыря, а им может быть либо Бог, либо Сатана.
      Все эти мысли приходят ко мне обычно на рассвете, на грани сна и яви.
      Вот и сегодня у меня час контакта с небесами.
      «С кем ты? — спрашиваю я сам себя. — С Богом или Сатаной? И в чьем войске служат твои противники?»
      Борьба Бога и Сатаны, их взаимная вселенская игра друг с другом ведется на земле с переменным успехом издревле, уже многие и многие тысячелетия. Но прежде она была скрытой, неявной. В последние же века эта игра обнажается в своих конструкциях. Победа либо поражение того или другого начала и связанные с этим колебания становятся все более ощутимыми. Маски соскальзывают, слетают с лиц. Обнажается истинное лицо — как людей, исторических деятелей, так и отдельных народов, партий, религиозных движений.
      Открытие Нового Света в XVI века сыграло, по всей видимости, роль катализатора. Там, на бескорневых пространствах американского материка, Сатане не пришлось тратить энергию и бесконечно истощать свои силы в разрушении сложившихся институтов светской власти, традиционных религиозных орденов и церквей, структур управления. Дело обошлось небольшой «чисткой» — понадобилось уничтожить всего лишь несколько миллионов безоружных индейцев. Захват физического плацдарма на Земле осуществился быстро. Под контроль сразу же попали земля, ресурсы, биржи, банки, торговля. Как результат смешения различных рас, наций, религий, родилась новая цивилизация, во многом отличная и от западноевропейской, и от восточной. В течение трех веков остальному беспечному миру не дано еще было знать, что новорожденное дитя, крепнущее от века к веку и набирающее силу на просторах Северной Америки, к первым десятилетиям XX столетия превратится в ненасытное, прожорливое чудовище, целью которого станет поглощение всего мира.
      Захватив американский материк и осваивая его, сатанизм в конце XVIII века, воспользовавшись временем смуты во Франции и внедрившись, как крот, во все, даже мельчайшие, поры революционного движения, предпринимает уже попытку захвата Европы.
      Для камуфляжа им используются идеи свободы, равенства, братства. Захват начинается с физического уничтожения французской монархии и аристократии. Затем, когда родовая аристократия и дворянство изгоняются за пределы страны или ликвидируются под топором гильотины, когда старый государственный управленческий аппарат физически упраздняется, происходит попятное движение — на исторической сцене возникает генерал Бонапарт, целью которого становится доведение до финала трагикомедии, именуемой революцией. Начинается поход сатанистов, прикрываемых его именем и божественными звуками «Марсельезы», против монархий Австрии, Пруссии, Великобритании, а затем в июле 1812 года — переход через Неман и драматическое вторжение в Россию.
      Европа, кроме островных британских земель, повержена и раздавлена, но в России сатанизм терпит сокрушительное и внезапное для себя поражение. Сначала он подгорает со всех боков в неожиданном московском пожаре, истощает силы в бессмысленной стоянке, а затем, во время бесславного отступления, окончательно протягивает ноги в холодных снегах.
      Вибрионы сатанизма масонской закваски, подхваченные в разгромленной Франции частью русского офицерства, выплескиваются вовне в жалком восстании декабристов в 1825 году. Однако это была, тем не менее, реальная попытка второго захвата российского плацдарма чуждыми ей силами.
      Новая основательная попытка захвата России, третья по счету и, по существу, тем же войском Сатаны, но гораздо лучше организованным, предпринимается через сто лет, в первой четверти XX столетия. Подготовка же к этому захвату начинается практически сразу после отмены крепостного права и других реформ Александра II.
      Воспользовавшись послаблениями в России и вырождением аристократии и дворянства, сатанизм командирует в поднимающееся в стране революционное движение, преследующее божественные цели освобождения человека, значительное число своих ставленников. Фигуры таких революционеров, как Нечаев, поп Гапон, Евно Азеф, Ульянов-Ленин, Троцкий, таких странных фигур, как Григорий Распутин, весьма типичны и показательны. Все смешивается в революционном движении. Одна нить — божественная, другая непременно сатанинская. И как их отличить друг от друга? Как распознать сразу человека? Кто он — сатанист? богоносец?
      В 1917 году из Западной Европы и Америки группы подготовленных сатанистов доставляются в Россию уже «спецвагонами» (подарок России от немецкого генерала Лудендорфа) и «спецпароходами» (подарок России от сиониста Вейцмана).
      И здесь сатанизмом вновь успешно и с блеском используется тот же прием, что и сто с четвертью лет назад во Франции, — под камуфляжем универсалистских, божественных по своей природе, идей, щедрых обещаний земли, равенства, свободы, мира, хлеба осуществляется тотальное убиение аристократии, дворянства, интеллигенции, уничтожение русской армии и промышленности, подрыв влияния и физическая «чистка» православия, ислама и других религиозных конфессий, захват органов управления, создание карательной системы сыска и расправы, во много раз превосходящей своим охватом и жестокостью старую. И опять, едва монархия, старый госаппарат и церкви разных вероисповеданий отдают Богу души (не Богу на самом деле, а Дьяволу), едва здоровье народа оказывается всерьез подорванным гражданской войной, специально организованным голодом и холерой, а национальная интеллегенция, гуманитарная и промышленная, вышвыривается в чем мать родила за пределы страны или рубится на многочисленных бойнях на куски мяса, как сатанисты тут же дают «обратный ход». Ими немедленно вводится так называемая новая экономическая политика, цель которой — покончить с универсалистскими идеями как таковыми и с революцией, как уже ненужным процессом. Зачем революция, зачем социализм, когда рычаги власти и экономики в огромной стране, т.е. «ключи от вселенского счастья», уже всецело к этому времени в их руках?
      Северная Америка к этому моменту уже захвачена сатанизмом полностью. Христианские конфессии западноевропейского мира, католические и протестантские, в огромной степени заражены их влиянием. Общественные движения в лице псевдокоммунистических, лжесоциалистических и лжелиберальных партий также находятся под полным контролем. Если прибавить сюда еще многочисленную агентуру сатанистов, внедренную ими в аппараты европейских правительств и средства массовой информации, то демонстрация их побед будет отнюдь не иллюзорна.
      Ими завоеван в России второй мощный физический плацдарм на Земле, и под флагом мировой революции и соответствующей идеологической требухи теперь можно безудержно проповедовать и практически осуществлять план «нового миропорядка».
      В начале 20-х годов сатанизм пребывает в эйфории. Пала Россия, впереди — подчинение Западной и Восточной Европы и укрепление господства на всем Евразийском континенте. На это уйдет первая половина XX века. Затем нож вонзится и взрежет мусульманский мир, стрела удара падет на Ближний Восток, Индию, Китай, Японию — на эти стратегические цели сатанисты отводят себе вторую половину XX столетия.
      В замысле будущим российским армиям предусматривается, вероятно, роль ударного кулака и дешевого мяса в завоевательных войнах, подобная той, что отводилась французским армиям при вторжении в Россию в 1812 году. На этот раз планируется, по всей видимости, бросок сатанистов из России на запад — на европейские страны, и на юг — на мир ислама, индуизма и буддизма.
      Но вдруг оказалось — происходит какая-то непонятная, загадочная осечка. Революции, устроенные сатанистами в Венгрии и Германии, захлебываются неожиданно в их собственной крови. Наступление на Варшаву встречает ожесточенное сопротивление и кончается крахом. Европа устояла. В Китае тоже происходит что-то непонятное и непредусмотренное. И самое главное, что-то странное происходит и в самой России.
      Народы России всерьез воспринимают идеи социалистической революции и не желают их гибели под катком ЧК и нэпа. Сатанистам, одетым в революционные кожаные куртки, не так просто отбросить их и пойти поперек общего течения. В их стане начинаются раздоры. Хроника происшествий пестрит сообщениями о смерти то одного, то другого сатаниста. Вскоре труп одной из главных исторических марионеток этого периода, действительно талантливого и ловкого политика, помещается под стеклянный колпак и выставляется на всеобщее обозрение миру на Красной площади в Москве. Как объяснить эту непонятную игру? Что знаменует собой этот странный бальзамированный труп? Символ сокрушительной победы сатанистов в России? Или столь же зримый символ их тотального поражения?
      Кто такой Сталин? Продолжатель дела знаменитого картавого вождя? Или ниспровергатель коварных сатанинских замыслов, превзошедший в коварстве самых первых сатанистов мира и одевший на себя в целях мимикрии их маску?
      Вначале Сталин с сатанистами. Вместе с ними он поднимает руку на русскую православную церковь и ислам. Вместе с ними, правда, на вторых ролях, раздает врагам и недругам России, как это было при заключении Брестского мира, значительные пространства земли. Вместе с ними наращивает обороты репрессивной машины. Но потом в его деятельности появляется незаметный вначале акцент. Под жернова репрессий во все возрастающем количестве попадают вдруг сами сатанисты. Россия, пусть под другим именем, собирается воедино, восстанавливает почти до конца свою утраченную прежде территорию, превращается в мощный непобедимый организм.
      Вдруг оказывается, что недавние герои дня, доставленные в Россию в немецких «спецвагонах» и на американских «спецпароходах» и еще вчера красовавшиеся в черных кожаных пиджаках, один за другим проваливаются в пучины политического и физического небытия. Бесконечная, бескрайняя Россия медленно и основательно в очередной раз переваривает в своем чреве сатанизм как мироявление. Безумная черная воронка репрессий, которую начали раскручивать сами сатанисты, но которая раскручивается все неистовей, вместе с миллионами невинных всасывает в себя без остатка и сотни тысяч самих сатанистов. Сатанизм пожирает сам себя.
      Так бывает в истории: жрут людей, жрут, строят концлагеря, строят казармы, и вдруг сами оказываются в черной дыре небытия, у последней расстрельной черты.
      К мировому господству стремится не только Сатана. Власти над земным миром, над человеком жаждет и его двойник и однояйцевый брат-близнец Бог. И к 1939 году оказывается, что позиции сатанистов в России, которую они какой-то десяток лет назад считали было полностью захваченной, в результате взаимной игры Бога и Сатаны резко подорваны. Напротив, универсалистское, т.е. божественное, начало сильно укрепилось.
      Но у мирового сатанизма имеется еще значительная сила. И в клочки рвется германо-советский договор о ненападении, и в июле 1941 года на Россию надвигается тяжелый бронированный каток гитлеровского фашизма. Сатанизмом на время оставлена идея покорения британских островов, и вся мировая черная энергия канализируется в восточном направлении. Это новый мощный лобовой поход сатанистов, их четвертая попытка захвата российских пространств, закончившаяся снова их гибелью. Повторяется, почти один к одному, но в неизмеримо больших масштабах, вариант наполеоновского сатанонашествия. Та же непокоренная странная Москва, у стен которой застывает враг, тот же разгром сатаноармий, то же их бесславное отступление. Поражение сатанистов на снежных полях России, в сопредельных странах Восточной Европы как никогда сокрушительно. Как прежде униженно капитулировал подпавший под пяту сатанизма Париж, так еще более униженно склоняет теперь голову Берлин.
      Змей отгрызает свой хвост. Подобно ему, и сатанизм фашистского образца сбрасывает в годы войны в небытие миллионы своих приспешников.
      Победа богоносного начала грандиозна, но сатанизм не повержен. Что ему миллионы рядовых сатанистов, ушедших навсегда в дым и песок? Отработанный шлак истории. Найдутся миллионы других новобранцев. И попытки к овладению миром не оставлены им.
      Нет надежд на победу в лобовом столкновении, и сатанизм начинает кропотливую, планомерную подготовку к новому походу другими методами. Цели те же: медленное осваивание и покорение католической и протестантской Западной Европы, захват России и стран Восточной Европы, а затем удар по мусульманскому миру и Юго-Восточной Азии. Военные акции рассматриваются согласно этому плану уже как вспомогательные и завершающие, основная же ставка делается на подрыв противника изнутри испытанным приемом троянского коня.
      Для расшатывания государственных и партийных скреп создаются легионы псевдокоммунистических, псевдолиберальных и псевдохристианских доктринеров и проповедников, выпускаются на мировой простор диссиденты-предатели, выращиваются кадры высокопрофессиональных лжецов-идеологов, разрабатывающих темы прав человека, рынка и демократии; все поры государства насыщаются штатной и потенциальной агентурой, в подрывных целях во всю мощь используется голубая генерация гомосексуалистов и лесбиянок, повсюду формируются многочисленные и вездесущие «пятые колонны». Тайные адепты сатанизма постепенно занимают и ключевые посты в государстве, благодаря чему любое универсалистское начинание специально доводится до маразма, а государство вовлекается в авантюры подобно войне в Афганистане, противоречащие национальным интересам и выгодные лишь сатанизму. Это грандиозная, филигранная по технике исполнения тайная операция, которую сатанизм проводит в течение последних 30 — 35 лет, начав ее, пожалуй, на следующий же день после умерщвления Сталина.
      Мешками денег и посулами вселенского счастья Сатана пытается закупить на корню и полностью разложить, растлить весь мир ради его будущей упаковки в фашистскую униформу.
      Любопытно: сатанизм чрезвычайно любит игру в символы. Исследование его истории — это, по существу, расшифровка его символов. И не случайно лоб одной из своих очередных марионеток конца 80-х годов XX века, взращенной и выпестованной из рядового, но весьма даровитого агента, он открыто метит своим сатанинском знаком. Знак — прямая весть для сведущих людей о том, что впереди грядут грандиозные события.
      Пятая операция мирового сатанизма по захвату евроазиатского плацдарма в полном разгаре.
      Вот в рамках именно подобного сюрреалистического, совершенно фантастического сюжета, видимо, и следует рассматривать события, связанные с «Днем Икс» и «Ищу человека». Почему бы нет? Происходит повсеместное физическое выпалывание положительных всходов. Ты же пишешь о человеке, противостоящем сатанизму, ты ищешь в жизни такого человека? Нельзя. Ни в коем случае. Пиши о человеке сломавшемся, раздавленном. Пиши о подонке, наркомане, сутенере извращенце. Твоя история — один из мелких эпизодов грандиозной войны. В сути своей политика, которую проводят мои противники, способствует распаду идеологической ткани, защищающей организм народа от ветров сатанизма. Разве не проглядывает за распадом идеологии уже физический распад всех государственных и оборонительных структур, разрушение сельского хозяйства, уничтожение производительных сил страны? Что такое только что разразившаяся трагедия Чернобыля, как не специально организованная ядерная катастрофа?
      На поверхности чья-то мелкая зависть, злоба, чей-то ничтожный эгоизм, равнодушие? Но все эти человеческие «материи» как раз всегда и используются сатанизмом для осуществления своих целей.
      Сила сатаномира — в невероятной лжи, заменяющей истину. Сила богомира — в невероятной правде, утверждающей истину.
      Подобно тому, как в неразрывной, спаянной связке обретаются друг с другом Бог и Сатана, два брата-близнеца, два двойника-антагониста мироздания, в столь же тесных объятиях друг у друга находятся в реальной жизни богоносцы и сатанисты.
      Большинство людей совершенно не понимают, что происходит вокруг. Они не представляют даже толком, в каком мире на самом деле реально существуют. Обреченные на слепоту, они не видят, что ныне идет одна из самых грандиозных войн в истории человеческого рода. Это война за тотальный контроль над плотью и мозгом всего живого на Земле, за абсолютный контроль над его сознанием.
      Баланс белых и черных сил во Вселенной сохранится, но на Земле и в околоземном пространстве победу может одержать либо то, либо другое начало.
      Жизнь человечества между плюсом и минусом, в объятиях Бога и Сатаны чрезвычайно драматична.
      В случае проигрыша в этой борьбе Сатане и его земным приспешникам (такая перспектива не исключена) индивидуальное сознание людей будет уничтожено, а они сами будут превращены в стадо биороботов, полностью лишенных собственной воли и права на собственный путь.
      Что если завтрашний день — господство биороботов, которые установят на Земле «новый мировой порядок»?
      Элементы такого будущего видны сейчас во многих странах. В том числе у нас *.

      * У того же Зб. Бжезинского, одного из руководителей земного сатаномира, я прочитаю позже в его «Технотронной эре» о «роботоидах», т.е. существах, которые действуют как люди и внешне похожи на людей, но людьми не являются. Над созданием таких «роботоидов» уже работают в ряде лабораторий мира.— Д.В.

      Второй возможный вариант завтрашнего дня — люди, ведомые Богом, выигрывают сражение с мировым сатанизмом. В том числе в России (и такое будущее вполне вероятно). В этом случае у них появляется перспектива стать богочеловеками. В этом случае осуществляются иррациональные утопические проекты, предсказанные рядом великих религиозных пророков.
      Еще во времена Лобачевского и Римана стало ясно, что помимо эвклидовой геометрии существует и неэвклидова геометрия, где параллельные линии пересекаются друг с другом. Но не только в геометрии, а и в политике, в самой природе действуют могущественные неэвклидовы силы, в точке ирреалистического пересечения которых вдруг оказывается человек. И от того, к каким силам — божественным или сатанинским — он повернется лицом, будет зависеть не только его завтрашнее, но уже даже сегодняшнее бытие.
      Или богочеловечество, работающее рука об руку с положительным полюсом Вселенной, или Богом, для положительных целей Абсолюта, в частности создания на Земле и в околоземном пространстве богократии (коммунизм).
      Или сатаночеловечество, безропотно и бессловесно служащее под руководством отрицательного полюса Вселенной, или Сатаны, отрицательным планам Абсолюта и строящее в тех же обозримых пределах сатанократию (фашизм).
      Любой из нас, хочет он этого или не хочет, участник этого «строительства». И один и тот же вопрос неотступными роковыми знаками-символами загорается в сердце у каждого: с кем ты сегодня? С Богом или Сатаной?
      На пороге III тысячелетия становится окончательно ясно: на Земле остается только две расы — богоносцы и сатанисты. К какой расе людей принадлежишь ты? К какой расе относится твой народ? Твой друг, твой брат, твой ближний?
      Рассвет. Я открываю глаза. Контакт с небесами прекращается...

17 мая 1986 года

      Иду на прием к врачу в поликлинику.
      Оказывается, уже вчера, в полдевятого утра, главный врач поликлиники проверял, действительно ли я болен, на самом ли деле мне выписан больничный лист.
      В остро поблескивающих глазах участкового врача Луизы Маринкиной — нескрываемое любопытство и оживление.
      — Что такое с вами приключилось, Диас Назихович? Что произошло?
      — Да ничего особенного. Просто у руководства республики нет другого дела,— отшучиваюсь я,— как только с раннего утра проверять, не симулянт ли писатель Валеев. Вам удалось убедить главврача, что я не симулянт?
      — Я показала последние записи в вашей истории болезни. Гипертонический криз. Ничего не попишешь.
      — Ах, как, должно быть, огорчились люди!
      В самом деле, по чьему указанию, раздавшемуся откуда-то сверху, поликлиническое начальство вдруг сломя голову бросается с раннего утра изучать мою историю болезни? Любопытно: писателя, вообще-то, надо сказать, известного, проверяют как самого крутого, заслуженного жулика. И такое нетерпение души, такое томление нервов: не могли спокойно подождать несколько дней, когда бы я сам принес больничный лист в Литфонд Союза писателей для оплаты.
      По чьему же звонку осуществлялась проверка? Очевидно, по указанию его величества Р.Б., «фюрера» республиканской идеологии?
      В девять тридцать вечера было закончено заседание правления и партбюро Союза писателей. Где-то в десять о результатах писательских «бдений», видимо, было доложено по телефону Беляеву, и опытный аппаратный волк сразу понял: опять провал. А утром, в первые же минуты начавшегося рабочего дня, раздался, вероятно, уже звонок главному врачу поликлиники: проверить Валеева, вдруг обманул.
      Понять беспокойство Беляева можно — столько сил было потрачено и столько людей было приглашено на этот «спектакль» в Союзе писателей, и все — насмарку. Герой дня болен, и на «чистке» не присутствовал. Вывернулся, ловко и профессионально ускользнул с лобного места. Следовательно, грош цена протоколу, который старательно и скрупулезно велся шесть часов кряду двумя особо выделенными для этой цели писателями — поэтом Д.Зульфатом и прозаиком М.Маликовой. Грош цена всем ритуальным обвинениям.
      Суть происшедшего мне уже известна в самых мельчайших подробностях. Нашлись друзья-доброжелатели, которые не только подробно обрисовали мне все детали, но и принесли магнитофонную запись всего хода обсуждения.
      Намечавшаяся предварительно линия (Наблюдатель, или агент темных сил Мотальцев был прав), направленная на то, чтобы публично и громогласно объявить меня «клеветником» и «больным», была ясно прочерчена Миннуллиным и еще кое-кем, но в общем-то не получила поддержки.
      В подавляющем своем числе литераторы заняли позицию, близкую к разумному нейтралитету. Булыжников — и порой весьма увесистых, тяжелых — было, конечно, брошено немало. Даже моим приятелям пришлось швырнуть в меня по камню.
      Стаскивали с места, заставляли говорить каждого. Никто не мог отвертеться. Открыто выступить в защиту было трудно.
      Ну что ж, простим людям свершенный ими малый грех. Ведь они не бросили по большому булыжнику, что от них требовалось. Не предали по-крупному. Не дали санкции на настоящее кровопускание.
      Вечером звонит секретарь партийной организации Союза писателей, литературовед и критик Мустафин:
      — Это Рафаэль. Добрый вечер, Диас. Как здоровье?
      — Спасибо. Ничего. Жив. Знаешь, очень трогательно,— говорю я,— что многие встревожены моим здоровьем. Некоторые беспокоятся настолько, что интересуются, как проходит мое лечение даже у врача в поликлинике. Такое необыкновенное внимание просто удивительно.
      — Да-да,— тихо и неуверенно говорит Мустафин.— Я, собственно, вот по какому поводу... Как почувствуешь себя лучше, зайди, пожалуйста, в Союз. Нужно познакомиться с протоколом и расписаться на нем.
      — А зачем? — спрашиваю я.— Я был на обсуждении каких-то пять минут. Все великолепно помню. А то, что происходило без меня, не имеет ко мне никакого отношения.
      — Нет, так нельзя! Порядок есть порядок. Тебе надо обязательно прочитать протокол. Пожалуйста, зайди.
      Что ж, все ясно. Никакой протокол я читать не буду, но пусть у тебя, милый, останется лучик надежды.
      — Ладно. Загляну как-нибудь,— неопределенно говорю я.

28 мая 1986 года

      Стою в толпе встречающих у причала речного порта: вот-вот должны прибыть «Метеоры» с делегацией чувашских деятелей литературы и искусства.
      Появляется Раис Беляев. Хлопнув дверцей обкомовской черной «Волги» и увидев в людской толчее меня, он сразу же, словно и не замечая других, направляется ко мне, дружески берет под руку. Сплошное радушие и сияние исходит от круглого, пышущего здоровьем и жизнью лица.
      Демонстративно прогуливаемся рука об руку на виду у всех.
      Я не могу удержаться от смеха:
      — Ну и артист же ты, Раис Киямович!
      Хохочет и он:
      — Я, знаешь, добью тебя своим благородством! В открытую пошел на меня, а? А я отвечу сверхблагородно. Вот пусть все любуются и судачат, как мы с тобой дружим. Гляди, гляди, как смотрят, стервецы! Видать, крыша у них поехала. Сегодня весь день будут болтать об этом, мерзавцы.
      — Ну и каков же будет твой следующий благородный шаг?
      — Чего захотел! Узнаешь!
      Надо отдать должное: Раис Беляев — забавная, колоритная, сильная личность. Из людей, которые с первого взгляда вызывают к себе симпатию. Обаяние, как у профессионального актера. Да и, можно сказать, знаменитость: из первостроителей КамАЗа, «пахан», пятнадцать лет открыто и размашисто царствовавший в Набережных Челнах, пребывая там в должности первого секретаря горкома партии. И удержался на месте, когда подчас совсем рядом дружно летели десятки голов других. Сам беспощадно рубил неугодных, играя при этом всегда в «левака», в «демократа». Я знаю его еще с того времени. Связи со всей страной, пол-Москвы и пол-мира знакомых — на всех уровнях, в том числе высочайших. Герой бесчисленного множества очерков, документальных повестей, даже романов *. Только вот в моей истории не сумел загнать шар в лузу, дал большую промашку.

      * См.: Феодосий Видрашку. Набережная надежды. М.: Советский писатель, 1984.

      Швартуются к причалу «Метеоры».
      Беляев дружески хлопает меня по плечу:
      — Ладно, подемонстрировали, и будет! Держись, Диас Назихович! Я тебя не забуду! — и вот уже обнимается с кем-то из руководителей чувашской республики, лобызает кого-то. На лице — знакомая обаятельная, радостная улыбка.