«Идти путем зерна»

      «Каждый поступок и каждое слово, брошенное в этот вечно живущий и вечно творящий мир, это семя, которое не может умереть»,— писал Карлейль.
      Я вспоминаю эту блистательную фразу, читая письмо Артура Ригеля, пришедшее ко мне из Уральска. Кто этот человек, кем работает или где учится, я не знаю. Наверное, немец. Впрочем, разве имеет это какое-то значение?
      «Ждите от меня письма лет через пять-десять,— пишет он,— когда я окончательно пойму, смог ли я встать на путь к мегачеловеку в самом себе. В декабре прошлого года мне исполнилось двадцать, и, видимо, с этим возрастом ко мне пришло желание всерьез заняться изучением духовного опыта живших до меня мыслителей. Фридрих Ницше, Артур Шопенгауэр, Монтень, аль Фараби — вот книги, с которых я начал свой путь к вершинам далекой для меня истины. На обложке Вашей книги «Три лика» так и написано: «Ум и душа жаждут постичь этот смысл...»
      Нет, и сегодня в человеческих сердцах царит не только идеология наживы, философия рубля и доллара. В душах людей, в том числе молодых, прорастают к свету и другие семена.
      «По своей духовной ориентации я, скорее, принадлежу к «религиозному типу», согласно классификации Э.Шпрингера, который считал, как и Вы, что люди отличаются друг от друга «не темпераментом, не конститу-цией, не поведением», а «ценностями духовной ориентации». Т.е. «религиозный тип» — это человек, который во всем жизненном универсуме ищет «высший смысл, высшую правду, первопричину». К этому типу Э.Шпрингер причислял Спинозу и Джордано Бруно, которые отдали жизнь во имя истины».
      Это уже письмо тридцатидвухлетнего Геннадия Мацкевича из Белореченска Краснодарского края. Тоже ничего больше не знаю об этом человеке. Впрочем, так ли уж ничего: «Что касается моих пристрастий, то я преклоняюсь перед словами Блеза Паскаля — «Я уважаю только тех, кто ищет правду с болью в сердце». Как редок такой поиск».
      Я привожу эти письма для того, чтобы читатель ощутил: процесс сотворения новых духовных реальностей не остался в далеком прошлом. И ныне идет огромная духовная работа по созиданию нового универсального мировоззрения, отвечающего реалиям надвигающегося III тысячелетия, и эта духовная работа незаметно производится сегодня десятками и сотнями безвестных философов и мыслителей, и просто думающих людей в разных концах мира, в том числе и у нас в стране. И в ряду их — моя попытка создания новой мегафилософии, опирающаяся ни на что другое, а именно на этот вал ожиданий, предощущений и предчувствий, недопроявленных видений будущего, духовных прорывов в него, которые, вероятно, уже в избытке накопились в человечестве.
      «Люди издревле задаются вопросом: откуда взялось зло в этом мире? Я думаю,— пишет Г.Мацкевич,— что многое зависит от информации, которую получает мозг. Массовому человеку приходится жить в жестких рамках информационного голода. К тому же природа устроена так, что кратчайший путь к цели ведет через попрание морали. В стабильные эпохи такое попрание незначительно, но когда все идет на слом, как, например, сейчас, попрание морали приобретает катастрофический характер.
      Есть две структуры, в которых живет человек. Первая — структура внутренней упорядоченности мира, или сфера разума. Вторая — структура внешней формы объектов, или сфера тела. Считать, что прогресс — это только положительное движение — ошибка. Движение двояко. Я скажу вам откровенно: это противоречие приведет человечество к самоуничтожению, если не дать бой движению «внешней формы»...
      Откровенно говоря, в последние годы я люблю читать письма читателей даже больше, чем книги. Книги пишут избранные, единицы. Нередко в них бывает много лжи. Письма пишут все. Разумеется, и здесь попадается немало мусора, встречаешься с амбициями, претензиями, с требованиями «соответствовать» каким-то взглядам, но иногда среди писем обнаруживаются просто жемчужины. И порой рождается ощущение, что посредством писем, авторов которых ты совершенно не знаешь и никогда, возможно, не увидишь, с тобой говорит сама бесконечная жизнь.
      О чем же говорит она сегодня?
      «В первом послании к коринфянам упоминается деление всех людей на телесных, душевных и духовных. Это напоминает Вашу классификацию,— пишет мне двадцатишестилетний Ф.Шакиров из Набережных Челнов.—В книге И.Свенцицкой «Раннехристианские писания» я прочел, что первые две компоненты в человеке исходят из низших сил, которые исцеляли человека своими свойствами. Духовная же ипостась исходит от божества. Это его отблеск в человеке. И лишь тот, кто открывает в себе звучание этого отблеска, становится избранным. Нельзя ли рассматривать мега— или богочеловека, о котором Вы пишете, как посредника между этими «телесными» и «душевными» людьми и Богом как некоей условной высшей причинной силой предельного и запредельного Космоса? Возможно, Вы правы: пора и внешне восстановить издавна ощущаемое нами изнутри (об этом говорят все религии) единство человека и Космоса. В этом плане мегачеловека можно рассматривать как великое обобщение человека. Как обобщение пройденного им пути и как заявку на будущий путь во Вселенной, о чем пророчествовали Циолковский и Вернадский».
      Да, как ни трудна жизнь, как ни мрачны и безнадежны ее ближайшие перспективы, но всходят на ее полях и странные, причудливые зеленые злаки, говорящие о существовании каких-то иных возможных миров и иных возможных жизненных установок, далеких от господствующей на рубеже тысячелетий моды погони за короткой наживой. Силы микроэгоизма, на которые в 90-х годах ХХ века делалась главная ставка, колоссальны, и их иррациональный взрыв, равный по мощи ядерному, смог разметать страну в клочья. Запальные шнуры подожжены, огонь уже бежит по ним, но именно в такую пору, когда неизвестно, чем обернется жизнь завтра и какими трагическими красками заиграет ее рисунок, и нужно, мне кажется, сеять семена мегаверы.
      Неизвестно где, в ком и когда они взойдут, но они поднимутся, заколосятся. Семя завтрашней веры, брошенное в этот вечно кипящий и вечно творящий мир, действительно умереть не может. В огромной толпе, занятой бесконечной куплей-продажей, добыванием корма, ожесточенным дележом, я вижу и слышу «странных мальчиков» не от мира сего. Пусть на крикливом базаре жизни их мало, неважно. Они понесут свет веры в завтра. А пока под светом настольной лампы они пишут письма. Иногда я думаю: возможно, это их письма друг к другу? А я всего лишь посредник между ними?.. В общем-то так оно и есть, пожалуй. Писатель — посредник между людьми. И посол завтрашнего мира.
      Поднимающуюся над человеческим универсумом ауру нового универсалистского учения незаметно и тихо ткут и безвестные философы и мыслители. Пройдут годы, быть может, десятилетия, и аура нового мирообъемлющего вероучения обретет формы суперрелигии, исподволь войдет в сознание миллионов людей, станет постоянной доминантой их духа. Вспомнят ли тогда первых, кто уже сегодня включился в работу по поиску для человечества новых очагов Света?
      Собственно, мое строительство нового духовного Храма — тоже попытка дать знак, что «святость», т.е. меганачало, не умерла, не погибла.

      ...Сижу в «дворницкой» на улице Муштари в Казани, пью чай, разговариваю с хозяином, давним своим знакомым. Бог ты мой, единственная комнатка — вся в завалах книг. Книгами битком забиты стеллажи, идущие вдоль стен. Книги — на подоконнике единственного окна, и их там нагромождено так много, что свет едва пробивается со двора. И на полу нет даже малого клочка пространства, не занятого ими. И кровать в завалах книг, и стол, являющийся одновременно и обеденным, и письменным.
      Диоген, древнегреческий философ родом из Синопа, жил в бочке. Это происходило еще за 350 лет до н.э. Но представьте себе бочку, в которой совсем не повернуться еще и от книг. Так живет в 90-х годах ХХ столетия и в начале века ХХI казанский философ Фан Валишин родом из деревни Наурузово Оренбургской области.
      Жители дома по улице Муштари в Казани знают его, вероятно, только как дворника. Не раз, наверное, видели с метлой в руках. Но что за беда? Другие — и не только в Казани — знают этого необычного человека как руководителя известной среди философов исследовательской группы «Проблема динамизма», а главное — как мыслителя-методолога, основателя нового философского направления (Динамизм), возрождающего исходную, а именно монистическую традицию, источником которой является проблема Начала.
      Традиция, как известно, тогда только жива, когда она заново создается сообразно особенностям новой эпохи. Конечно, история постоянно несет с собой обновление, и в нем участвуют люди. Но весь вопрос в том, на чем основывается это обновление? Кстати, это полностью относится и к ситуации начала ХХI века. Если взять ближайшую историю, то мы видим, что за основу обновления мы брали либо идеологию, либо экономические постулаты, либо руководствовались политическими мотивами. Некоторые в качестве фундаментального базиса обновления предлагают выдвинуть еще культуру. Но с точки зрения философа с улицы Муштари подлинное обновление есть одновременно и процесс, и состояние. Идеология же, экономика, политика, культура — это лишь характеристики состояния, т.е. какой-то остановившейся, отвердевшей формы жизни.
      Слепота и трагизм людей состоят в том, что они начинают обновление с изменения характеристик состояния, а именно с изменения политики, идеологии, экономики, культуры, но в глубокой тени оставляют основу — сам процесс творчества жизни. В тени остаются процессо- или жизнесозидающие моменты: философское творчество (Дух), научное творчество (Познание), техническое творчество (Практика) и художественное или, что то же самое, организационное творчество (Лирика). И все это можно наблюдать и в жизни.
      Да, мы поспешно меняем ныне нашу политику, экономику, идеологию, нашу культуру, мы, лихорадочно спеша, снимаем для них кальку с западных образцов, но у нас оказывается в загоне наше собственное философское и научное творчество, в упадке и прострации техническое и художественное созидание. Какого же обновления мы хотим добиться при этом? Мы заняты переодеванием, нас заботит наш облик в глазах мира, наше Состояние, но мы совсем остановили при этом Процесс творчества жизни.
      Люди до сих пор не понимают, кроме как рассудком (я излагаю здесь точку зрения своего друга-философа), известного положения Платона, высказанного им в его знаменитом диалоге-трактате «Государство» для пояснения именно подобной ситуации: пока не сольются воедино государственная власть и философия, до тех пор государства и народы не избавятся от зол.
      — А что значит понимание этих вещей не на уровне рассудка, а на уровне духа? — спрашиваю я своего собеседника, выпивая, кажется, уже третью чашку крепкого чая.
      — А это значит видение и понимание того, что на земле всегда были, есть и будут очаги незамутненной реальности. Очаги естества, очаги начала, где все дышит мощью духа, риском познания, мужеством действия, наконец, весной романтизма. Обычно власть и толпа засыпают эти родники естества, тогда как в них и спасение. Истоки трагедии страны в том,— продолжает мой собеседник,— что все те, кто имел отношение к курсу так называемого «нового мышления», не были носителями такой незамутненной реальности. Среди них не было тех, кто есть Свет. Поэтому пока не будет в человеческом мире всерьез утвержден статус людей Просветленных, пока толпа будет побивать их камнями, плевать на них и превращать их в отбросы общества, миру людей не избавиться от состояния Раба — Господина, от состояния Великого Инквизитора, если применить терминологию Достоевского. Люди должны дать возможность Просветленным работать среди них, предоставлять им возможность свободно создавать школы, центры Света на Земле. Всему живущему назначено Природой идти «путем зерна», и надо исполнять этот закон. Это зерно будет расти в нас самих, и мы как люди будем в этом случае расти непрерывно...
      Возможны, не центры, но точки Света действительно существуют в нашей жизни. Я вижу эти огонечки, эти тонкие сгустки сияющей «незамутненной реальности», подобные огненной плазме, даже в ночном мраке, который окружает нас ныне. Уверен, когда-нибудь эти очаги Света незаметно покроют своей сетью всю планету, и несчастная израненная Земля станет, наконец, планетой Света для разумной земной жизни и живого Космоса.
      Вот еще несколько идей носителя Света с казанской улицы Муштари.
      Труд или творчество, согласно его точке зрения, есть сущность человеческой природы. Человек есть человек только в силу того, что каждый момент его жизни есть момент его творчества, т.е. житие и творчество совпадают в действительном человеке. Тонко и глубоко понимал этот момент М.Пришвин, записавший в своем дневнике: «Чем я силен? Только тем, что ценное людям слово добываю ценой собственной жизни».
      Творчество или труд как сущность человеческой природы осуществляется, по Фану Валишину, в такой же форме, что и движение света. В форме волны. Человеческая волна и есть волна творческого начала, есть ритм, в котором сливаются воедино ритмы Познания, Лиризма, Духа и Практики. Это единый непрерывный ритм, возбуждаемый фактом Встречи человека со всеми мирами, вливается в силу вовлеченности каждого человека (и всего человеческого рода) во всеобщий ритм Природы, в ритм Вечности, в Одну Волну Начала... Такое понимание труда или творчества как единого волнового ритма позволяет выявить механизм возникновения в человеке Второго начала, т.е. антисозидающего или бесовского, сатанинского. Все человеческие недоразумения, по Валишину, вытекают из непонимания труда, и все нечеловеческое объясняется нарушением ритма, динамики труда-творчества. Демоническое начало возникает как разрушение творческого начала, разрушение человеческой волны, а вместе с ней и разрушение связи человека с Вечным. Наконец, как превращение человека в существо конечное, смертное, в существо существования. Сама вероятность этого разрушения есть не что иное как вероятность извращенного движения в человеческой природе. Человек, в котором погибает его собственное начало, остается вообще без Начала, а потому — без Смысла, без Духа, без Бога. Он уже, собственно, есть мнимая величина, и признавать его действительным может только ложное воображение. Если вспомнить Шеллинга, такой человек заимствует «видимость от истинного бытия, как змея заимствует краски от света». Больше того, такие люди, как носители конечных интересов, становятся источниками искусственных противоречий, порождающих искусственное или извращенное движение — суету. Суету обмана...
      Помню, в августовские дни 1991 года философ с улицы Муштари пришел ко мне, ошеломленный, потрясенный. Принес записку, весьма любопытную и трагикомическую по содержанию, обнаруженную им в своей двери.
      «Фан! Послезавтра, в понедельник, я еду в редакцию и постараюсь опубликовать содержание нашего разговора с тобой 19 августа вечером. Извини, ты мой друг, но истина и демократия дороже. Иначе я не могу. В.В. Август 1991 года».
      Записка, положенная тогда философом на мой подоконник, так и осталась у меня с той поры. Почему-то я ее не выбросил, видимо, сознавая, что это — реликвия времени. Победа над «заговорщиками», над «гэкачепистами» была в те дни уже полной и очевидной, и в стране готова была вот-вот подняться эпидемия взаимного доносительства, впоследствии, к счастью, приостановленная.
      — И какую же крамолу ты проповедовал этому В.В. 19 августа, в день так называемого путча, что он решил сделать на тебя донос обществу? — смеясь, спрашивал я.
      — Я говорил, что это суета,— отвечал философ.— Извращенное движение, которому нельзя верить. И обе стороны, участвующие в этой суете, носители обмана.
      — И мелкий бес, игравший роль твоего друга, решил тебя заложить? На всякий случай? Потому что иначе он не может? А ведь он действительно иначе не может.
      Я смеялся в ту минуту. Но Бог ты мой, как беззащитны в жизни Просветленные, как непрост и прихотлив для думающего человека «путь зерна», как бесконечно неожиданно в своих проявлениях и изобретательно бесовство и сатанинство...
      Минуло десять лет.
      Фан Валишин ушел из дворников и пребывал в жизни свободным философом. Неизвестно, на что он существовал. Питался, наверное, только воздухом. Однако за это время сумел дважды побывать на международных философских конгрессах в Греции — на земле Аристотеля и Платона. Был непременным участником чуть ли не всех философских конференций, проводимых в России. Часто случалось, что когда он, выступая, стоял на трибунах конгрессов и съездов, его пошатывало от голода.
      За десять лет в его дворницкой каморке ничего не изменилось. Только книг стало больше. Они заполнили буквально все пространство. В логове из книг философ и спал, свернувшись как зверь в лесу.
      Шел март 2002 года, я вычитывал после корректоров гранки этой книги, когда в одной из казанских газет появилась статья Фана Валишина «О Встрече Правителя и Философа». В ней он открыто называл себя Учителем-Онтологом. И даже Стратегом. Встретившись, мы снова долго говорили о его философии.
      Принципиальная политика возможна только на базе стратегии. А в современном мире, по Валишину, существует только две стратегии. Стратегия устойчивого развития и стратегия динамизма. Согласно стратегии устойчивого развития, история есть перманентный кризис существования — можно привести частные случаи такого понимания: история как смена общественно-экономических формаций (К.Маркс); история как смена форм рационализма (М.Вебер); история как смена форм существования (В.Лузгин).
      Наличие кризиса, наличие противоречия здесь являются источником развития — Прогресс выступает в качестве ведущей линии истории, и для его осуществления самым эффективным вариантом воплощения стратегии устойчивого развития оказывается либерализм. По всему миру его и насаждают, где-то добровольно (Польша, Венгрия, Чехия...), а где-то пытаются навязывать силой (Югославия, Ирак, Афганистан...). По отношению к нашей стране применяются более изощренные приемы —они сработали, и нет уже Советского Союза; все эти годы Татарстан внутри России вел такую же политику, какую вели во времена Горбачева Литва, Латвия, Эстония внутри СССР, а Польша — внутри Варшавского Договора... Однако, никакие изощренные приемы не сработали бы, если бы страна справлялась со стратегическими проблемами.
      После того как телега была поставлена впереди лошади, считает Валишин, а именно Торгаш — впереди Творца, и противостояние в холодной войне приняло характер противостояния двух различных вариантов стратегии устойчивого развития, сдача страны происходила как принятие западного варианта этой стратегии. А либерализм неизбежно привел к распаду Советского Союза.
      Китайский вариант стратегии устойчивого развития в России тоже невозможен — нечто подобное могло бы быть в стране, если бы к власти в 1985 году вместо Горбачева пришел либо Машеров, либо Романов. Но, как известно, спецслужбы позаботились, чтобы такого не случилось.
      В современном мире существует еще исламский вариант стратегии устойчивого развития — наиболее характерно его воплощает Иран. Свой вариант стратегии устойчивого развития — в Индии. Однако, какой бы ни была стратегия устойчивого развития, она, по Фану Валишину, является источником мирового системного кризиса. Оставаясь в рамках этой стратегии, невозможно преодолеть противоречия существования, и это неизбежно приводит к вырождению человеческого существования.
      Стратегия устойчивого развития зиждется на Постулате Устойчивости. Его сформулировал казанский ученый, основатель КАИ Н.Четаев, мировая наука в 2002 году отмечала его 100-летие. Сам Н.Четаев усмотрел в Постулате устойчивости факт вырождения науки. Позже такого же рода факт установлен в основаниях математики в форме теоремы Геделя.
      В своей статье «О встрече Правителя и Философа» Валишин развивает эту тему: «Стратегия динамизма зиждется на Постулате Динамизма и имеет множество предпосылок: геометрия Лобачевского, волна Луи де Бройля, теория неустойчивости Н.Четаева, проблема оптико-механической аналогии, попытка С.Вавилова постановки вопроса о создании новой физики, проблемы динамики полета, проблематика вариационных принципов, проблематика оснований математики (Гильберт, Брауэр, Пуанкаре, Гедель, Б.Чендов...), «Диалектика природы» Ф.Энгельса, опыт В.Ленина и советская система, проблема фотосинтеза, проблематика химического процесса, проблема человека, проблема физического вакуума, российский космизм, теория отражения (В.Ленин, Т.Павлов, П.Анохин, советско-болгарские исследования...), российская литература (М.Лермонтов, Ф.Достоевский, А.Блок, С.Есенин, В.Маяковский, М.Горький, М.Пришвин, Г.Тукай, Н.Рубцов, Д.Валеев...)».*

      * Валишин Ф. О встрече Правителя и Философа. / Звезда Поволжья -2002, 28 февраля.

      В качестве одной из предпосылок динамизма он отмечает и мои книги. Спасибо. Но продолжу его мысль.
      Стратегия динамизма, по Валишину, делает прежде всего возможными постановку и решение двух узловых сопряженных проблем современного мира:
      1. Проблема Пути;
      2. Проблема Системы.
      В стратегии устойчивого развития Проблема Пути сводится к проблеме выбора между различными траекториями, тогда как траектория не есть Путь, а Путь есть Процесс (Волна). Только политический аферист, бывший генсек ЦК КПСС Горбачев, по Валишину, мог сказать «Процесс пошел», абсолютно не представляя природу процесса и не понимая того, что не понимает.
      Между тем, стратегия динамизма сделала возможным раскрытие природы Процесса в силу постановки и решения Прямой задачи Реальности; природа Системы раскрывается как постановка решения Обратной Задачи Реальности. Сама же стратегия динамизма означает присутствие Реальности при подходе к малым и большим делам.
      Она, с точки зрения нашего Учителя-Онтолога, есть стратегия императива Онтологического Начала, то есть осуществление неразрывности Прямой-Обратной задачи Реальности, неразрывности Процесса-Состояния, Метода-Системы и Волны-Траектории в каждой конкретной ситуации. На земле, по Валишину, наступает эра динамизма со своим исходным требованием: нет Пути без Горизонта, и нет Горизонта без Пути. В стратегии динамизма Горизонт как Встреча всех миров несет онтологическую нагрузку Системы, например, федерализм представляет собой именно такую систему применительно к горизонту каждой страны.
      Стратегия устойчивого развития обеспечивает только присутствие существования и является источником омертвления всего Живого — здесь мы имеем дело с теневой реальностью, где Горизонт превращен в Пещеру, а Путь —в Лабиринт Прогресса.
      Фан Валишин очень любит выделять понятия в своей философской системе заглавными буквами, порой у меня рябит в глазах от них, но что поделаешь — такова особенность его мышления. Однако закончу его мысль. Именно в современной жизни, согласно его точке зрения, горизонт превращен в пещеру, а путь — в лабиринт. И потому еще ни в одной стране нет федерализма в качестве социальной системы. Ибо федерализм по своей внутренней природе сопряжен с Процессом, а не с Прогрессом. С Прогрессом сопряжена система Раба-Господина, и очередной «Новый Мировой Порядок» это очередная Пещера Раба-Господина. Теперь она принимает форму глобализма, обрекающего земную цивилизацию на поддержание существования за счет паразитизма на всем Живом — это преступление перед природой со всеми его последствиями.
      Как-то мы заговорили об учителях и о учениках. О том, «нужно ли учиться и нужно ли учить?» Или «сколько лет учиться» и «чему учить?»
      Наш Стратег и Учитель-Онтолог и здесь оказался парадоксалистом.
      Получение знаний, развитие интеллекта, с его точки зрения, хотя и является очень важной задачей, но не главное. Главная цель образования — пробуждение Духа, пробуждение в человеке Зерна, данного ему от природы в качестве дара. И у человека нет другой собственности, кроме этого дара. Нужно идти путем Зерна. Не оставаться маленьким зерном, а превращаться в Колос...
      Мы пили обжигающий, круто заваренный чай.
      — Слушай, ты мастер по заварке чая,— говорил я.—Он у тебя очень вкусный.
      Валишин, довольный, улыбался.
      Другой еды, кроме чая, в доме философа не было. Не было и сахара...
      Я пишу эти строки глубокой ночью. Кажется, весь город уже спит. Но я знаю, еще наверняка мерцает в ночи точка Света на улице татарского математика Муштари. Там, в маленькой бедной каморке, в дворницкой, пульсирует мысль мегачеловека, денно и нощно размышляющего о... человечестве и его задачах во Вселенной.
      Да, есть бесовство на земле, и его немало в нашей жизни. Но есть и чистые незамутненные люди Света.