ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДВУХ ГЕРОЕВ

Великий хирург

      Да, случилось с моими друзьями и такое дело.
      На северной окраине нашего города располагался завод — говорят, очень ядовитый. Это было несметное скопище труб, толстых и тонких, каких-то разноцветных цистерн и чанов, прямоугольных зданий и огромных баков. И над всем этим огромным скопищем железа и алюминия вечно вился то желтый, то белый пар.
      Однажды через заводскую трубу в реку выпустили какую-то желто-зеленую гадость. И что же? Три недели горожане были совсем без воды. Ее привозили откуда-то в цистернах и продавали втридорога, река же стала совершенно больной.
      Случалось и так, что по реке тучей плыла и дохлая, отравленная рыба.
      — Почему взрослые люди такие глупые? — иногда спрашивал Тимур у Петуха Ивановича.— Почему они не сломают этот гадкий и такой противный завод? Зачем они делают яды?
      Петух Иванович глубокомысленно качал головой:
      — Что сказать? Если бы петухи или дети правили Землей, другое дело. Мы бы не допустили такого безобразия. Глупостей во взрослой человеческой жизни много.
      — Когда я стану взрослым и большим,— не согласился с ним Тимур,— я этот завод остановлю. Пусть лучше рыба в чистой воде плавает!
      Но случилось так, что ждать, когда станет взрослым, Тимур не захотел.
      Как-то, подговорив еще несколько ребят, он взял дома молоток, топор, пилу и во главе небольшого отряда маленьких диверсантов отправился на заводскую территорию.
      В одном месте заводской забор был проломлен, и в эту дыру они уже лазили прежде.
      Первая же труба, под которой ребятам пришлось проползать, привлекла их внимание.
      Не все ли равно, какую трубу пилить? Они решили распилить трубу, как бревно, но пила визжала, елозила и не хотела никак врезаться в металл.
      Ребята попробовали разбить трубу молотком, но молоток отскакивал от толстой стали, как мячик, и не оставлял на ней даже вмятин.
      Подойдя к огромному баку, рядом с которым Тимур казался совсем крошечным существом, они долго думали, что сделать с этим сооружением, но так ничего и не смогли придумать. И тут-то вот Тимур увидел на земле красные горошины. Горошины были похожи на конфеты, которые однажды Петух Иванович купил ему у цыган.
      Разве знал Тимур, глотая горошину, что это отрава?
      В глазах у него вдруг потемнело. Он сел сначала на землю, а потом внезапно опрокинулся навзничь.
      — Дядя Ваня! — только и успел прошептать он.
      — Тим отравился! Умирает! — галдели ребята.
      Здесь как раз, к счастью, показались взрослые:
      — Вы как сюда попали? Кто вас сюда пустил?
      — Тим отравился! — снова загалдели ребята.
      Мальчика скорее потащили в проходную завода. Оттуда срочно позвонили в «скорую помощь». Позвонили домой.
      Папа Тимура в полосатой цветной пижаме прибежал к Петуху Ивановичу:
      — Петух Иванович! Тимур на химическом заводе лежит без дыхания, не двигается. Отравился! Из проходной только что позвонили!
      Петух, даже не дослушав взволнованного папу до конца, рванулся в небо прямо из подвального окна — только осколки стекла вдребезги полетели во все стороны. Быстро взмахивая крыльями и подлетая к заводу, он обогнал «скорую помощь» и влетел в распахнутое настежь окно проходной:
      — Где больной?
      Больной лежал на узком кожаном диванчике.
      Тимур и в самом деле был без сознания, но, почувствовав, видимо, что его друг Петух Иванович находится рядом, на мгновение приоткрыл веки:
      — Дядя Ваня, спасай меня!
      — Ух ты, негодник, шельмец! — рассердился Петух Иванович.
      И непонятно было, то ли он рассердился на то, что Тимур, как какой-нибудь глупый, ничего не понимающий малец наглотался гадости, то ли на то, что он, Тимур, назвал его опять дядей Ваней, а не Петухом Ивановичем.
      Тут подъехала «скорая помощь», и в проходную вошли врачи в белых халатах с носилками.
      И конечно, сразу же возник спор. Петуха Ивановича никак не хотели сажать в машину.
      — Мы петухов в «скорую помощь» не сажаем, даже если они говорят по-человечьи! — ворчливо кричал врач в мятой белой шапочке на голове.— Не мешайте нам работать!
      Не будешь же тут драться, когда дорога каждая минута, когда нужно как можно быстрее помочь мальчишке.
      — Ах вы, металлические люди! — петух даже плюнул себе под ноги от возмущения, когда машина набрала скорость, а он еще стоял у проходной.
      Ну не хотят сажать внутрь машины, рядом с мальчиком, он сядет на ее крышу!
      И, махнув крыльями и догнав «скорую помощь», петух уселся прямо на ее крышу!
      Милиционер на перекрестке даже остолбенел от изумления, когда «скорая помощь» с огромным золотистым петухом на крыше вихрем пронеслась мимо него. У милиционера помутилось в голове, и он грохнулся на асфальт, а полосатый жезл, которым он управлял движением,откатился в сторону.
      В больнице случилась новая неприятность. Отсутствовал специалист по промыванию желудка. Что делать?
      — Давайте я сам промою ему желудок и кишки! — заявил Петух Иванович.
      — Как можно? Что это такое?!
      Но Петух Иванович уже не обращал внимания на крики.
      О, это была большая работа! Петух Иванович даже от усердия вспотел, оживляя Тимура.
      Однако продуванием и чисткой желудка дело не закончилось. Отравленную горошину надо было вырезать и немедленно удалить из организма. Но главный врач упрямо заявил:
      — Никаких операций! Сначала возьмем анализы, проведем обследование.
      — Но мальчик умрет!
      — Пусть умирает, но порядок есть порядок. Порядок важнее. У нас по правилам лечатся и по правилам умирают. Что это такое, какие-то петухи здесь командуют! Извольте немедленно покинуть помещение! — кричал врач.— Или я вызову милицию.
      Бездушные чинуши и бюрократы! Нет ничего хуже их!
      Петух Иванович был в ярости и гневе. Разве можно оставлять мальчика на попечение этих черствых людей? Анализы и обследования для них важнее жизни!
      — Я Петух Иванович Златоустов! Я беру личную ответственность за жизнь мальчика на себя!
      И как вы думаете, каким образом поступил Петух Иванович? Здесь же, в приемном покое больницы, на глазах у ошеломленных, обескураженных врачей он стал делать Тимуру операцию.
      Надев белый халат и вымыв клюв в спирте, петух почистил ваткой со спиртом живот Тимура, затем тщательно протер его йодом. Всадив три укола новокаина, чтобы мальчик не почувствовал боли, петух двумя мгновенными движениями клюва взрезал живот и стал искать ядовитую горошину. Найдя ее в кишках, а потом заштопав их, он точными, аккуратными стежками зашил и живот.
      Тут как раз Тимур, придя в сознание, открыл глаза:
      — Где я, дядя Ваня? Почему вокруг все белое?
      — Простите, как это понять? — здесь опять к ним подскочил возмущенный главный врач.— Что за самоуправство? Беграмотные в медицинском отношении петухи нахально делают во вверенной мне больнице операции?! Как это понять?
      — Дядя Ваня, я хочу домой,— прошептал Тимур.
      — Сейчас поедем домой. Дайте мне каталку. Мне нужно отвезти больного домой,— обратился петух к главному врачу.
      — Это хулиганство! Никаких каталок хулиганам! — кричал врач.
      Тогда петух сам нашел лежанку-каталку, перенес на нее перевязанного, забинтованного Тимура и, толкая каталку впереди себя, вышел из приемного покоя больницы на улицу.
      Он шел по улицам города, везя на больничной каталке перевязанного мальчика, и все смотрели на необычную процессию.
      Прибежали газетчики, фотокорреспонденты, операторы телевидения:
      — Что такое? Что случилось?
      — Я хотел спасти землю и людей от яда,— тихим, слабым голосом отвечал мальчик.— Хотел сломать и закрыть совсем на самый большой замок ядовитый завод. А злой Король через своих духов подбросил отравленную горошину.
      Во дворе мальчика и петуха встречали папа Тимура, жена петуха, серая тихая курица Клава. Встречал их, конечно, и я.
      Из-за переживаний у меня совсем не клеилась работа. Когда твои приятели рискуют жизнью, разве можно оставаться спокойным?
      Но вечером я сидел у постели спасителя природы и земли, рядом находился его друг Петух Иванович, и мы вместе неторопливо пили вкусный чай с лимоном.
      — Какие еще ждут вас приключения? — спрашивал я.
      Петух Иванович усмехался:
      — Не до приключений. Подлечиться нам нужно.
      А Тимур сказал:
      — Вылечусь, и приключения от нас никуда не денутся...